7th Sea -- Crescent Empire

В отличие от основных наций перворедакционного “Седьмого моря”, с Империей полумесяца я знаком постольку-поскольку, так что сравнивать “до” и “после” не могу. Сама по себе империя нового разлива -- вполне годный Ближний Восток в фентезийном антураже со всеми причитающимися элементами -- ифритами, ассасинами барханами и даже почти коврами-самолетами (делали раньше, но разучились).

По содержанию -- большая часть книги описывает Империю в целом и пять составляющих ее наций по отдельности. От обычного для второй редакции формата эта часть несколько отходит. Именных персонажей дается всего по четыре -- два героя и два злодея. Нет “зацепок” для приключений как отдельной сущности. Но в остальном свою функцию описания выполняют.

Последняя четверть книги отведена под описание разных видов колдовства (мне понравилось то, что дается местным бедуинам), немногочисленных тайных обществ и фехтовальных школ, а также двух нововведений механики: массовых сражений и поэтических дуэлей. Плюс небольшая главка про то, какая атмосфера должны быть в играх в этом регионе.

Империя в целом

Трудно быть империей с такой географией...

Империя Полумесяца -- это конфедерация из нескольких родственных культурно государств, объединенных целью коллективной обороны. Исторически к ним постоянно вторгались то нумийцы, то хазары, то водаччеанцы. Даже столица империи, Искандар, названа в честь местного аналога Александра Македонского.

Сами альвариты (как называют себя подданные империи) также имеют опыт внешних завоеваний, как свидетельствуют примеры Кастилии и той же Нумы. Но в целом пять наций не слишком нацелены на экспансию.

В настоящий момент империя отходит от недавних потрясений. Предыдущий император, Истани,  был злодеем и всячески притеснял народ вообще и колдунов в частности. Но его старшая сестра София вернулась из странствий по Тейе и отобрала у брата трон. Впрочем, ему удалось бежать и, возможно, выжить в пустыне. Гражданской войной воспользовались нумийцы, освободившись от власти вальвариттов и устроив очередное вторжение, но их удалось изгнать.

София проводит социальные реформы либерального толка,  но понятно, что хотеть хорошего и воплотить его в жизнь -- разные вещи. Глава одной из двух самых сильных наций империи ее ненавидит и всячески занимается обструкцией, аристократия не хочет расставаться с привилегиями, а сама система правления не сильно способствует насаждению новых порядков.

Есть в этом изображении Софии что-то от Древнего Египта.

Собственно, к имперским полномочиям относятся оборона, налоги и судопроизводство. При этом имперские войска используются как силовой ресурс назначенных из Искандера провинциальных глав, но эти главы заняты именно сбором налогов, а остальные вопросы оставляют на местные органы. А судьи выносят вердикты на основе местных законов, и только в случае конфликта между местными нормами руководствуются законами империи. Плюс -- помимо секулярных судей кади есть религиозные муфтии. Муфтий смотрит на дела с точки зрения соответствия религиозным правилам и формально является советником кади, но при желании может очень сильно затруднить шефу жизнь.

Кстати, религий в регионе довольно много, и сосуществуют они довольно хорошо, возможно, потому что все более-менее проповедуют пацифизм. Помимо псевдо-ислама в Империи привечают аналоги иудаизма, зороастризма, православного христианства и язычества. Мне лично это понравилось, поскольку так гораздо интереснее стандартного “тут у нас люди в тюрбанах, которые совершают намаз и хадж”.

Нации империи

Анатоль-Ах -- это аналог Турции/Османской Империи, ведущая из пяти наций. Собственно, императрица София -- это прежде всего султана Анатоль-Аха, а правительство, законы и войска империи -- это правительство, законы и войска ее нации. Плюс -- султана Анатоль-Аха является еще и первосвященницей аль-динизма, аналога ислама и самой распространенной религии в империи.

Главным вопросом для нации является то, сможет ли София провести свои социальные реформы. Заняв трон, она открыла карьерные пути для национальных и религиозных меньшинств и отменила сословное деление, а также упразднила вековую традицию умерщвления новым султаном своих менее удачливых братьев и сестер (правило было введено после гражданской войны, в которой сестры-близнецы выясняли, кто же из них более достоин верховной власти).

Естественно, более консервативные подданные выступают против подобных реформ, и среди таковых встречаются фигуры весьма влиятельные, вроде великого визиря.

Вторым по силе членом империи является Персия, аналог, соответственно, доисламского Ирана. Это родина религии, соответствующей зороастризму, а также наследник некогда мощной империи, отметившейся пленением многочисленных джиннов. В настоящий момент переживает не самые лучшие времена.

Шах Джалиль был политическим союзником (и любовником) султана Истани, а сейчас всячески оспаривает власть Софии. Впрочем, его власть ослаблена рядом факторов, включая несколько повстанческих движений, ссорой с религиозными властями и тем фактом, что он практически одержим демоном.

Повстанцы сходятся на том, что Джалиль -- негодный шах, но имеют разные взгляды на то, кем его заменить. Маги (религиозные лидеры) недовольны тем, что Джалиль принял аль-динизм, но при этом настаивает на божественном праве занимать трон. Что касается демона, то Джалиль умудрился войти в контакт с древним злом, заключенным под его дворцом -- бессмертным шахом из предыдущей династии, выпустившем в себя что-то злое и магическое.

Третьим по силе в империи является Сармион (ударение на первом слоге), аналог исторического Израиля. У тамошних обитателей есть своя монотеистическая религия, яхидизм, деление на колена (причем часть из них приняли яхидизм, а часть осталась язычниками, плюс одно ушло в аль-динизм), разрушение храма захватчиками и прочие ожидаемые моменты. Сармион является ключевым союзником Софии в противостоянии с Джалилем, но этой нации придется какое-то время отходить от последствий последнего вторжения нумийцев.

Восьмое море -- это титанических размеров пустыня в южной части империи. Населяют ее племена бедуинов, джинны и прочие гигантские песчаные черви. Основной конфликт нации -- потеря одним из племенных союзов значительных территорий из-за нашествия монстра, из-за чего они пользуются традиционным гостеприимством другого союза, истощая его ресурсы.

Наконец, Ашур -- весьма специфическое место, не имеющее прямых исторических аналогов. Это ультрарелигиозный город-государство, где живут разные секты православных людей. Например, одна из сект считает, что раз первый пророк был рабом, то и его последователи должны быть в добровольном рабстве, и занимаются тем, что работают на самых черновых работах за еду и кров. А другая по описанию похожа на кочующих друидов-коммунистов, выращивающих деревья в форме храмов.

Единственная недвижимость, которую признают православные друиды.

“Столица” этого региона -- это перманентный фестиваль “Горящий человек”, расположенный в системе пещер. Кормят все это хозяйство друиды волшебными финиками. А защищает от внешней опасности секта колдунов-ассасинов, которая исповедует маргинальную версию аль-динизма, которая говорит, что убивать плохо, но только не тогда, когда приказ исходит от Старца-на-горе. Старец прилагается, и он бессмертен, но последнее время умирает от магической раны. При этом легенда о том, как получаются ассасины, мне весьма понравилась (кандидат переживает смерти разных людей, убитых ассасинами в прошлом, пока не очищается от мирского и не становится верным слугой Старца…)

Основной конфликт Ашура -- молодежь хочет двигаться хотя бы в прошлый век, но консерваторы против. При этом над нацией навис кризис из-за того, что фиги стали фигово плодоносить, а ассасины уже не так надежны, как раньше.

Религия и колдовство

В отличие от других регионов Терры, в империи разновидности колдовства привязаны к религиозным течениям. Аль-динисты делают произведения искусства, прославляющие Творца и его творение, и через них получают силу.

Колдующие приверженцы айюраяшны, аналога зороастризма, получают в покровители одного из ангелов, отращивают крылья, как у него, и творят заклинания. Да-да, какангелы на крылышках из языков пламени могут летать по небу.

Яхидисты пишут или татуируют на теле слова завета. Причем есть три запретных слова, позволяющих, в частности, оживлять големов.

Ассасины управляют светом и собственным разумом.

У бедуинов-язычников, на мой взгляд, самая интересная версия колдовства. Колдун делает амулет и отдает его доверенному человеку. Этот человек получает возможность делать с колдуном всякие плохие вещи, вроде вытягивания очков героизма. Но при этом когда колдун творит заклинания, человек с амулетом может их делать заметно сильнее, вкладываясь своими очками героизма.

Из забавного, многие из прописанных колдовских способностей имеют вид “потрать очко героизма и задай мастеру вопрос”. У меня сложилось чувство, что авторы предлагают играть в “угадай, какую историю для вас придумал мастер”, что, на мой вкус, порочный подход.

Новые механики

Поэтические дуэли -- это просто броски “трейт + навык” в три раунда. Трейты и навыки нельзя использовать больше одного раза, а некоторые преимущества дают дополнительные кости в пул -- например, в определенном раунде.

При этом у дуэли прописано огромное социальное значение. Проигравший может, в зависимости от условий дуэли, попасть в аналог долгового рабства к победителю сроком на год. Или получить приставку “меньший чем имярек” к имени до конца жизни. В целом у меня есть впечатление, что этими дуэлями предлагается ослаблять злодеев перед финальным боем.

Массовые сражения несколько сложнее с точки зрения механики. Сами битвы похожи на дуэли тем, что полководец за накиданные ставки может приказывать своим войскам делать разные маневры. Маневры нужно чередовать, и работают они, как приемы фехтования: наносят урон или предотвращают его получение, усиливают получение урона от другого маневра и т.д.

Отрядам можно перед сражением докупать за очки героизма особые свойства, дающие синергию с теми или иными маневрами. Если кампания про то, как герои водят войско по стране -- то те же свойства приходят отрядам за число пережитых сражений.

Механики для движения по тактической карте, восстановлению потерь и прочим вещам не предусмотрено.

Герои помимо полководца могут либо усиливать собой один из отрядов, либо уходить в соло-миссии. В последнем случае по букве механики герой может за одно сражение единолично победить сотни тысяч вражеских солдат. Но, как мы помним, герои не убивают, так что все эти солдаты выживут.

Прочее

Желание быть ЛГБТ-дружественным сеттингом не обошло и империю полумесяца. Например, второй пророк был андрогином, но нетолерантные власти заставили мать записать его мальчиком. Про роман злодейского шаха и злодейского султана я уже говорил. Но самым удивительным эпизодом в книге было рождение первой правящей династии империи.

После того, как союз пяти наций выкинул очередных захватчиков, они решили стать единой империей. Султана Анатоль-Аха взяла себе супругов из числа лидеров других четырех наций. По одному принцу из Персии, Сармиона и Ашура и трех от трех главных племенных союзов Восьмого моря. Идея была в том, что ребенок султаны будет править всеми землями, но никто точно не будет знать, чья еще кровь в нем течет. Загвоздка в том, что одним из супругов-бедуинов была женщина.

Еще из веселого в сеттинге имеется гарем султанов Анатоль-Аха. Там есть женская и мужская часть, чтобы было на любой вкус. Но то, какой из гаремов считается старшим, зависит от того, султана на троне или султана, что явная дискриминация по половому признаку.

Еще в этом рулбуке появился самый интересный, на мой взгляд, неигровой персонаж всей редакции. Зийянэ бену Тамара -- это женщина из Ашура, придумавшая, как с помощью прививания сделать “дерево сорока плодов”. Кто-то из конкурентов ее отравил, но она выжила и несколько повредилась умом. Теперь она считает, что Творец послал ей видение и приказал вместо фигового дерева, посаженного первым пророком, посадить ее творение. В ближайшее время она хочет отравить тем же ядом других людей, чтобы Творец явился и к ним тоже и объяснил, что Зийянэ -- новый пророк, и ее нужно слушаться.

7th Sea -- Crescent Empire

Что характерно, персонаж классифицирован, как злодей, хотя, по-хорошему, она действует в соответствии со своей культурой и из добрых побуждений. Моральный абсолютизм -- такой абсолютизм.